Неточные совпадения
— Из города эти, двое господ… Из Черней возвращались, да и остались. Один-то, молодой, надоть быть родственник господину Миусову, вот только как звать забыл… а другого, надо полагать, вы тоже знаете: помещик Максимов, на богомолье, говорит, заехал
в монастырь ваш там, да вот с родственником этим молодым господина Миусова и
ездит…
Спустя месяц тетеньку Марью Порфирьевну, вместе с Аннушкой, поместили
в ближайший женский
монастырь. Матушка сама
ездила хлопотать и купила
в монастырской ограде особую келью, чтобы старушке жилось уютненько и тепленько.
Летом я с удовольствием
ездил на велосипеде по окрестностям Вологды, главным образом
в направлении остатков старинного
монастыря.
Целый день дед, бабушка и моя мать
ездили по городу, отыскивая сбежавшего, и только к вечеру нашли Сашу у
монастыря,
в трактире Чиркова, где он увеселял публику пляской. Привезли его домой и даже не били, смущенные упрямым молчанием мальчика, а он лежал со мною на полатях, задрав ноги, шаркая подошвами по потолку, и тихонько говорил...
— Милая Женечка, право не стоит… Жизнь как жизнь… Была институткой, гувернанткой была,
в хоре пела, потом тир
в летнем саду держала, а потом спуталась с одним шарлатаном и сама научилась стрелять из винчестера… По циркам
ездила, — американскую амазонку изображала. Я прекрасно стреляла… Потом
в монастырь попала. Там пробыла года два… Много было у меня… Всего не упомнишь… Воровала.
— Да ты об театрах, что ли, болтаешь? — вмешивается Арина Петровна, — так им, мой друг, не по театрам
ездить, а
в монастырь…
— Это точно, — подтвердил хозяин, — это могу сказать, случалось вас видеть. А впрочем, ведь я не всегда
в вашу церковь хожу. Я больше
в монастырь езжу. Так уж это у нас
в роду повелось.
А рожденье его
в марте было, — еще, помните, мы перед этим на богомолье
в монастырь ездили, а он сидеть никому не дал покойно
в карете: все кричал, что ему бок раздавила подушка, да щипался; тетушку со злости два раза ущипнул!
— Я за шестьдесят верст
ездил,
в Троицкий посад. Там, при
монастыре, тоже есть наши. По крайней мере недаром хлопотал: уладил дело.
Хозяйки не было дома: она ночевала
в Вознесенском
монастыре у своей знакомой белицы, для того чтоб быть поближе к брату, который жил во флигеле Николаевского дворца, прямо против кабинета государя, и не имел свободного времени, чтоб ежедневно
ездить для свидания с родными
в Таганку.
— Ага-а!.. — кричит Миха. — Этот? Да, этот праведной жизни скот, как же! За игру
в карты из военных выгнан, за скандалы с бабами — из духовной академии! Из офицеров
в академию попал!
В Чудовом
монастыре всех монахов обыграл, сюда явился — семь с половиной тысяч вклад сделал, землю пожертвовал и этим велик почёт себе купил, да! Здесь тоже
в карты играет — игумен, келарь, казначей да он с ними. Девка к нему
ездит… О, сволочи! Келья-то у него отдельная, ну, он там и живёт как ему хочется! О, великая пакость!
Аполлинария Панфиловна. По
монастырям стала
ездить! Надо подсмотреть за ней;
в самом деле, нет ли сироты какого.
Вера Филипповна. Разница-то невелика: прежде взаперти жила, а теперь сама уселась дома. Вот только одно мое удовольствие — по
монастырям стала
ездить:
в Симонов,
в Новоспасский,
в Андроньев.
Михевна. Да чем, матушка! Как мы живем? Такая-то тишина, такая-то скромность, прямо надо сказать, как есть
монастырь. Мужского духу и
в заводе нет.
Ездит один Вадим Григорьич, что греха таить, да и тот больше
в сумеречках. Даже которые его приятели и тем к нам ходу нет. Есть у него один такой, Дергачев прозывается, тот раза два, было, сунулся.
—
В Чуевский
монастырь ездил, батя? — допрашивал Егорушка, наливая стакан чая.
Про Иргиз говорили: знаком был он матери Манефе; до игуменства чуть не каждый год туда
ездила и гащивала
в тамошних женских обителях по месяцу и дольше… Василий Борисыч также коротко знал Иргизские
монастыри. Долго он рассуждал с Манефой о благолепии тамошних церквей, о стройном порядке службы, о знаменитых певцах отца Силуяна, о пространном и во всем преизобильном житии тамошних иноков и стариц.
—
В самое то время, как мы
ездили за границу, проживал
в Москве Белокриницкого
монастыря настоятель — отец архимандрит Геронтий.
Прожил я
в той Белой Кринице два с половиною года,
ездил оттоль и за Дунай
в некрасовский
монастырь Славу, и тамо привел меня Бог свидеться с лаврентьевским игумном Аркадием.
Обыкновенная и прямая дорога, ведущая из города
в монастырь, вьется белой лентой между дачами и садами. Она вымощена гладким камнем, и по ней все ходят или
ездят в церковь. Та же дорога через горы, по которой приехали моряки, специально назначена для иностранцев — охотников до видов и до сильных ощущений. Для туриста, бывшего на Мадере, эта прогулка так же обязательна, как посещение лондонского туннеля или собора св. Петра
в Риме.
О судьбе обманутой им принцессы он, по всей вероятности, не знал ничего верного, и когда через одиннадцать лет после того, как он захватил ее
в Ливорно,
в Ивановском
монастыре помещена была настоящая княжна Тараканова, граф Алексей Орлов, как говорит предание, никогда не
ездил мимо этого
монастыря, полагая, что там томится
в заключении его жертва, некогда любившая его страстно, предавшаяся ему беззаветно и так ужасно обманутая его притворною любовью.
Рассказывают, будто граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский, доживавший свой век
в Москве, никогда не
ездил мимо Ивановского
монастыря, и если нужно было ехать мимо, всегда делал крюк.
А ночью опять катались на тройках и слушали цыган
в загородном ресторане. И когда опять проезжали мимо
монастыря, Софья Львовна вспоминала про Олю, и ей становилось жутко от мысли, что для девушек и женщин ее круга нет другого выхода, как не переставая кататься на тройках и лгать или же идти
в монастырь, убивать плоть… А на другой день было свидание, и опять Софья Львовна
ездила по городу одна на извозчике и вспоминала про тетю.
И они расстались. Перед обедом Софья Львовна поехала
в монастырь к Оле, но там сказали ей, что Оля где-то по покойнике читает псалтирь. Из
монастыря она поехала к отцу и тоже не застала дома, потом переменила извозчика и стала
ездить по улицам и переулкам без всякой цели, и каталась так до вечера. И почему-то при этом вспоминалась ей та самая тетя с заплаканными глазами, которая не находила себе места.
— Купец! Купец!.. Со мной
ездили!..
В Черниговскую!
В Гефсиманию!.. Рублик прокатайте! — кричал тот самый извозчик, что привез его к
монастырю.
Опечаленная Екатерина на другой же день, то есть 29 августа,
ездила ко всенощной
в Невский
монастырь и пожертвовала
в тамошнюю церковь большое серебряное паникадило, золотую лампаду к раке святого Александра Невского и несколько золотых сосудов с антиками и бриллиантами.
По воскресеньям Екатерина Петровна неукоснительно бывала
в своей приходской церкви — святых Афанасия и Кирилла, а по большим праздникам
ездила к обедне
в Новодевичий
монастырь и после службы приходила к могильному склепу Хвостовых, где служила панихиды об успокоении душ усопших рабов Божиих Ольги, Марии, Ираиды и Василия.
В одно из воскресений, после обедни
в том самом
монастыре, где была похоронена Елена Афанасьевна и куда неукоснительно
ездил Афанасий Афанасьевич и Агафья с Аленушкой, последняя, видя, что отец направляется из церкви не к ожидавшему их за оградой экипажу, куда ведет ее няня, вдруг стремительно схватила его за рукав и тоном мольбы сказала...
— Разве ты не знаешь и того, что, когда после болезни государь
ездил, по обету, на богомолье
в Кириллов-Белозерский
монастырь, то заехал
в Песношский, близ Дмитрова, и был
в келье Вассиана Топоркова, любимца покойного князя Василия?